«Весна Гелликонии» читать онлайн

Мой друг-издатель пытался уговорить меня написать книгу, которую я писать совсем не хотел. Пытаясь избавиться от навязчивых уговоров, я ответил ему письмом, предлагая написать для него нечто другое. То, что зрело у меня в голове, представляло собой планету, очень похожую на Землю, но с гораздо большей протяженностью года. Мне надоели наши быстротечные 365 дней.

«Назовем эту планету, допустим, Гелликония», — написал я под влиянием секундного порыва.

Так родилось имя. Гелликония! Из названия выросла книга.

За прошедшие годы наука породила множество удивительных концепций. Но еще богаче разнообразием Научная Фантастика. В ней мы становимся свидетелями бурных процессов, чрезвычайно отдаленных от нашей солнечной системы в пространстве и времени. Космологи, когда говорят о каком-то новом понятии или явлении, часто используют выражение: «Звучит как научная фантастика». Совершенно верное замечание, отражающее связь между наукой и литературой.

Эту связь точно определить невозможно, ибо наука неустанно проникает в нашу жизнь, к тому же и ученые, и писатели — люди весьма капризного и переменчивого нрава. Однако несомненно, что научная фантастика играет важную предсказательную и описательную роль. Она пытается идти впереди науки, стараясь предвидеть будущее развитие или отклонение, изменение курса; с другой стороны, научная фантастика литературно драматизирует новые достижения науки, придавая голым (и зачастую сухим) фактам вид, более привлекательный для широких читательских масс.

Пример первого метода (под названием «Поживем-увидим») — роман Грегори Бенфорда «Ландшафт времени», в котором автор оперирует сложными понятиями теории времени, лишь совсем недавно ставшими предметом дискуссий научного сообщества.

Пример второго метода («Пищеварительного тракта») — роман Герберта Уэллса «Машина времени», в котором Уэллс показывает нам, помимо всего прочего, возможность гибели солнечной системы — что было в момент написания романа Уэллсом довольно свежей идеей.

В «Гелликонии» применен именно метод «Пищеварительного тракта». В 1970 году, в пору, когда эта книга еще представляла собой строительную площадку, фундамент, открытый враждебным небесам, Джеймс Лавлок написал и опубликовал небольшую книгу под названием «Гайя: Новый взгляд на жизнь на Земле». Название Гайя было предложено одним из друзей Лавлока (которого я тоже имею честь именовать своим другом), писателем Уильямом Голдингом. Гайя — богиня Земли в древнегреческой мифологии; Лавлок измыслил и изложил более современную версию сего могущественного персонажа. Лавлок отметил, что продолжающаяся жизнь на Земле уже сама по себе — чудо. Жизнь продолжает существовать, несмотря на поразительно узкий диапазон приемлемых для нее химических и физических параметров — причем эти параметры подвержены отклонениям.

Как же случилось, что температура атмосферы нашей Земли не поднялась в далекие времена до недопустимо высокого уровня, как случилось на «сестре» Венере; как же вышло, что соленость океанов не поднялась до уровня чистого яда, как в Мертвом Море; почему атмосферный кислород не весь оказался связанным в форме оксидов, а водород не улетучился из верхних слоев атмосферы? Ответ Лавлока, известный как «гипотеза Гайя», сводится к тому, что все на Земле — это биомасса, представляющая собой саморегулирующееся единство, живое, но, понятно, лишенное сознания. Гайя — это не какой-то конкретный центр, не премьер-министр или парламент, не Отец, и даже не греческая Богиня; деятельность ее осуществляется в виде никем не регулируемой совокупности процессов, сформировавшейся за миллионы лет. Скрытый смысл сводится к тому, что совместными усилиями бактерии и иные силы построили и укрепили живой мир, который мы видим вокруг нас и который наилучшим образом соответствует существованию самих этих мельчайших сил, причем в процессе жизнедеятельности этого мира человечество играет лишь незначительную роль.