«Правила Марко Поло» читать онлайн

ЧАСТЬ 1

Я часто слышал упреки в свой адрес, что, дескать, слишком надменно отношусь к людям. Я даже к этому привык, когда понял, в чем заключается ошибка. Дело в том, что мое почти деревенское простодушие, это чудовищно неуместное в наше время качество, вытравить из себя мне не удалось сколько я ни пытался. Оно настораживает, коробит, воспринимается как издевательство. Лишь немногие близкие мои друзья понимают, что я слишком прямолинеен, и преднамеренного коварства за словами и поступками нет. Моя жена, Наташа, узнав о такой несколько надуманной, на ее взгляд проблеме, сказала, что это — истинно русская черта, и тут же нашла мне великого товарища по несчастью. Это — писатель Федор Достоевский, главный издеватель над людьми всех времен и народов. После прочтения нескольких его книг под снисходительные комментарии супруги я долго недоумевал, как человечество сумело усмотреть гуманизм в его творчестве. Его герои нелепы, жалки, одержимы сумасбродными идеями, они мечутся на сцене только для того чтобы как-нибудь провести время и позабавить автора. Они ищут света, но не верят, что этот свет существует. Они принципиально поверхностны в этих поисках, они подбадривают себя яростным красноречием и никогда не добираются до глубин, опасаясь встретиться с чем-нибудь совсем неразрешимым. Они щеголяют благородством — и выглядят смешными в глазах читателя. Несчастные страдают с необыкновенным неистовством, но ведь таких несчастий в действительности не существует. Какой-нибудь дурачок может шантажировать приличную компанию на протяжении всей книги тем, что вот-вот повесится — у Достоевского в каждой книге кто-нибудь собирается самоубиться, но почти никогда этого не делает. Студент, зарубивший жадную старушку, получает в качестве самого страшного наказания невозможность раскаяться. Секта затрапезных заговорщиков, пытающихся охватить весь народ кровавой порукой ради социального прогресса, воры и разбойники, именуемые самой даровитой, самой сильной частью народа… Постоянные угрызения совести при отсутствии вины… принятие и неприятие мира при полном его к нему равнодушии… мысль о бессмертии души как о единственном условии, при котором возможна любовь к человечеству…

Любить человечество! О Боже, какое отменное занятие. Если отвлечься от заклинательной манеры повествователя и посмотреть на происходящее со стороны, можно подумать, что автор рассказывает один за другим самые злые анекдоты о своих современниках, и анекдоты эти увлекательны. По мнению Наташи, писатель был далек от сарказма и садистского обнажения природы вещей. Именно его патриархальная наивность и чистота привели к таким головокружительным результатам. Мне трудно было согласиться с ней до конца, но именно со времен этого разговора я стал задумываться о загадочной славянской душе, о русском счастье, о русской тайне. Я даже считаю, что все русские небезуспешно состоят в каком-то вселенском заговоре против здравого смысла, масштабном, как мировое правительство сионистов или вольных каменщиков. Я свалил оттуда именно поэтому. Мне плевать на политику, это — вопрос смысла жизни. Он либо есть, либо его ищут до изнеможения. От поисков я устал, от смыслов тоже. Общаться с русскими — труднее всего. Мне легче найти общий язык даже с поляками, хотя их и считают самыми некоммуникабельными и упрямыми. У русских всегда есть что-то за душой. Припрятанная бутылка, икона, нож. Почему мою русскую жену зовут одновременно Наташей и Елкой? Елка — это рождественское дерево, Наташа — красивая женщина в ночной сорочке. Общение с ними — это плутание по полю мерцающих вопросительных знаков. Любое сближение с русскими почти всегда заканчивается разбитой мордой в подворотне, хотя каждый третий из них — князь или царь… Мне вообще кажется, что они не считают нас за людей. Все, кроме моей супруги, которую я так люблю.