«Анатом» читать онлайн

Фредерико АНДАХАЗИ

АНАТОМ

Пролог

Весна взгляда

«О, моя Америка, сладостная, открытая мною земля!» — пишет Матео Ренальдо Колумб (или Матео Ренальдо Колон в испаноязычной версии) в своем труде «De re anatomica»*. Это не горделивое восклицание наподобие знаменитого «Эврика!», а сетование, горькая пародия, которую он видит в собственной судьбе и своих неудачах, пародия на образ и судьбу своего генуэзского однофамильца, Христофора. Та же фамилия и в какой-то мере та же судьба. Они не были родственниками, и один из них умер уже через двенадцать лет после рождения другого. «Америка», открытая Матео, была менее отдаленной и несоизмеримо меньшей, чем Америка Христофора, она не намного превосходила размерами шляпку гвоздя. Однако ее открытие замалчивалось до самой смерти исследователя и, несмотря на незначительность ее размеров, вызвало не меньше волнений.

Возрождение. Самый распространенный глагол — «открывать». Чистые априорные рассуждения и засилье силлогизмов уступали место эмпирике взглядов. Это, и в самом деле, была весна взгляда. Возможно, в то время как Фрэнсис Бэкон в Англии и Кампанелла в Неаполитанском королевстве утверждали ценность факта, а схоласты блуждали в бесчисленных лабиринтах силлогизма, в то самое время неотесанный мужлан Родригоде Триана восклицал «Земля!» и, не подозревая того, приближал новую философию взгляда. Схоластика — Церковь наконец поняла это — оказалась недостаточно рентабельной, или, по крайней мере, давала меньше прибыли, чем продажа индульгенций, — с тех пор как Господь решил брать деньги с грешников. Новая наука хороша, если служит добыванию золота. Хороша, если не опровергает истин Писания, и еще лучше, если трактует об искусстве наживать состояния. Солнце стало вращаться вокруг Земли не за один день, так и геометрия со временем восстала с плоскости бумаги, чтобы завладеть трехмерным пространством топологии. Это самое большое достижение ренессансной живописи. Если природа записана математическими символами — как заявлял Галилей, — живопись должна стать источником нового понимания природы. Фрески Ватикана — это математическая эпопея, о чем свидетельствует концептуальная пропасть между «Рождеством» Лоренцо Монакского и «Торжеством креста», фреской из апсиды Капеллы Пиета. Кроме того, по сходным причинам изменяются карты неба, земли, человеческого тела. Анатомические атласы — новые навигационные карты хирургии… Вернемся теперь к нашему Матео Колону.

Возможно, вдохновленный совпадением своей фамилии с фамилией генуэзского адмирала, Матео Колон решил, что и его предназначение — открытия. И пустился в свое плавание. Разумеется, он плавал по иным морям, чем его однофамилец. Он был величайшим исследователем-анатомом своего времени. Среди самых скромных открытий Матео Колона числится не больше не меньше как кровообращение, — ведь он на столетие опередил англичанина Гарвея (De motus cordes et sanguinis*), — но и это открытие не так велико, как его «Америка».

Известно, что Матео Колон не смог увидеть своего открытия опубликованным. Это случилось в год его смерти, 1559. С докторами Церкви следовало быть начеку; примеров подобной неосторожности предостаточно: тремя годами раньше Лючио Ванини был сожжен инквизицией лишь за то, что позволил себе усомниться в бессмертии души. А открытие Матео Колона было более опасным, чем высказывание Лючио Ванини. Не говоря уже о том, что чем с большим отвращением наш анатом ощущал жар костров и запах горящей плоти, тем больше оберегал собственную.