«Ночные кошмары и сновидения» читать онлайн

Стивен Кинг

Ночные кошмары и сновидения

Предисловие

Миф, убеждение, вера и «хочешь верь, хочешь нет»

Ребенком я верил всему, что слышал, всему, что читал, и всему, что рисовало мое собственное богатое воображение. Оно стоило мне нередко бессонных ночей, но зато наполняло мир, в котором я жил, такими красками и приметами, каких не увидишь за целую жизнь со спокойными снами. Даже тогда, представьте себе, я знал, что существуют люди, и их немало, у которых воображение начисто отсутствует или атрофировано и которые страдают своего рода умственным дальтонизмом. Мне всегда было их жаль; я понятия не имел (по крайней мере тогда), что эти бескрылые типы либо жалеют меня, либо презирают, и не просто потому, что я страдал от множества неразумных страхов, а потому, что я был глубоко и безоговорочно доверчив. «Вот мальчик, — думали, очевидно, некоторые (во всяком случае, родная мать), — которому всю жизнь будут заново продавать Бруклинский мост». Доля правды в такой оценке, надо полагать, имелась тогда и, если уж быть совсем честным, имеется и сейчас. Моя жена до сих пор с удовольствием рассказывает всем, что ее муж, когда впервые в жизни в нежном возрасте двадцати одного года пошел голосовать, опустил свой бюллетень за Ричарда Никсона. «Никсон обещал вывести наших ребят из Вьетнама, — говорит она, весело сверкая глазами, — и Стив ему поверил!»

Это правда: Стив ему поверил. И это далеко не все, чему верил Стив за свои бесшабашные сорок пять лет. Я, например, последним из детей в нашем квартале скрепя сердце признал, что Санта-Клаусы, стоящие на каждом углу, означают, что настоящего Санта-Клауса на самом деле нет (я до сих пор не вижу здесь логики: это все равно, что заявлять, будто наличие миллиона последователей означает отсутствие учителя). Я никогда не ставил под сомнение утверждение дяди Орена, что у человека можно отобрать тень с помощью обычного шеста от палатки (если ударить по ней ровно в полдень), или заявление его жены, что каждый раз, когда ты вздрагиваешь, проходит гусь над местом, где когда-нибудь будет твоя могила. В моем случае это означает, что я буду похоронен возле птицефермы тети Роди в Гус-Уоллоу, штат Вайоминг. Я также верил всему, что мне рассказывали мальчишки в шкале: одинаково доверчиво заглатывал и китов, и плотвичку. Один всерьез утверждал, что если на железнодорожный рельс положить десятицентовую монетку, первый же поезд пойдет под откос. Другой настаивал, что поезд начисто расплюшчит (так и говорил: «начисто расплюшчит») эту самую монетку, и то, что останется на рельсе, будет гибкой прозрачной пластинкой величиной с серебряный доллар. Лично я считаю, что верно и то, и другое: десятицентовые монетки, положенные на путях, начисто расплюшчиваются прежде, чем сходят с рельсов поезда, которые их расплюшчили.

Другие удивительные факты, усвоенные мной за годы, проведенные в центральной школе Стрэтфорда, штат Коннектикут, и в начальной школе в Дареме, штат Мэн, относились к таким предметам, как мячи для гольфа (внутри там яд и ржавчина), выкидыши (некоторые новорожденные появляются на свет страшными чудовищами, и их приходится умерщвлять тетям в роддомах, которых для отвода глаз называют «патронажными сестрами») и черные кошки (если она перешла тебе дорогу, немедленно растопырь пальцы от дурного глаза, а то помрешь до вечера). Думаю, нет нужды объяснять, насколько также опасны трещины в тротуаре для позвоночников ни в чем не повинных матерей, если они случайно там окажутся.