«Солнечная аллея» читать онлайн

Томас Бруссиг

Солнечная аллея

ПОТУХШИЙ ЧИНАРИК ЧЕРЧИЛЛЯ

В жизни сколько угодно возможностей сообщить окружающим свой домашний адрес, и Михаэль Куппиш, что жил в Берлине на Солнечной аллее, снова и снова убеждался: название его родной улицы способно пробуждать в людях миролюбиные, даже сентиментальные душевные порывы. На собственном опыте Михаэль усвоил: именно в рискованных, чтобы не сказать критических, ситуациях Солнечная аллея почти неизменно оказывает благотворное воздействие. Даже угрюмые саксонцы — и те почти все без исключения заметно добрели, узнав, что имеют дело с берлинцем, который живет на Солнечной аллее. Тем легче было ему внушить себе, что и на Потсдамской конференции летом 1945 года, когда Иосиф Сталин, Гарри Трумэн и Уинстон Черчилль делили бывшую столицу рейха на сектора, упоминание Солнечной аллеи тоже наверняка свое действие возымело. В первую очередь на Сталина — тираны и деспоты, как известно, склонны верить в магическую силу слова. Вот и Сталину ни за что не хотелось улицу с таким поэтичным, таким красивым названием — Солнечная аллея — отдавать американцам, а уж тем паче целиком. И он заявил Трумэну: так, мол, и так, советская сторона претендует на Солнечную аллею, а Трумэн, разумеется, эти его притязания категорически отверг. Но и Сталин не уступал, так что дело уже попахивало рукопашной. И вот когда Сталин и Трумэн чуть ли не носами друг в дружку уперлись, британский премьер поспешил встать между ними, развел их в разные стороны, а потом уж сам подошел к карте города. И с первого взгляда определил, что Солнечная аллея — улица нешуточная, больше чем на четыре километра растянулась. Черчилль, ясное дело, уже привык во всем брать сторону американцев, поэтому ни у кого из присутствующих и в мыслях не было, что он Солнечную аллею Сталину отдаст. Все знали: сейчас он пососет свою сигару, задумается ненадолго, потом выпустит дым, покачает головой и перейдет к следующему пункту переговорной повестки. Но когда Черчилль действительно пососал огрызок своей толстой, короткой сигары, он с досадой обнаружил, что та опять потухла. А Сталин тут же предупредительно поднес ему огня, и Черчилль, смакуя первый пых своей сигары и снова склоняясь над картой Берлина, размышлял, как бы это Сталина за такой его любезный жест должным образом отблагодарить. В итоге, снова пыхнув дымом, он уступил Сталину шестидесятиметровый кончик Солнечной аллеи и предложил перейти к следующему пункту.

Вот так, наверно, все и было, думал Михаэль Куппиш. Иначе зачем, спрашивается, такую длинную улицу уже почти в самом конце надвое перерубать? А иногда он даже и не такое думал: «Следи этот идиот Черчилль за своим чинариком получше, мы бы, глядишь, сейчас на западе жили!»