«Единственная любовь Казановы» читать онлайн

Единственная любовь Казановы

ПРОЛОГ

Высокий старик в элегантной, но очень выцветшей накидке на меху презрительно пробормотал что-то в ответ на угрюмое приветствие швейцара в доме графа Вальдштейна:

— Guten Abend, Herr Casanova.

Ничто так не задевало старика, как наглость слуг. А Казанова знал (или полагал, что знает), что слуги Вальдштейна презирали его, ибо он жил за счет подачек их хозяина, и ненавидели, ибо он старался всем видом своим и манерами сохранять облик дворянина восемнадцатого века. Этот малый глумился над ним, глумился над Джакомо Казановой, кавалером де Сенгальтом — с собственного скромного соизволения — и кавалером Золотой шпоры — с бесконечно милостивого соизволения его святейшества папы! А было время, когда за такое выражение лица на голову лакея обрушился бы тяжелый удар увесистой палки кавалера…

Казанова заспешил было по замерзшему снегу внутреннего двора, но ослабшие мышцы старческих ног не желали слушаться нетерпеливого приказа мозга. Старость — как же он ее ненавидит! Зима — как он ненавидит ее тоже, это старческое время года с грязным снегом и серыми небесами и перехватывающим дыхание ветром! До чего же она ненавистна ему!

Стены встали между ним и безжалостной зимой, и старый Казанова почувствовал себя лучше. Он даже бессознательно зашагал враскачку прежней походкой победителя, направляясь в свое убежище в библиотеке замка по анфиладе комнат, составлявших мрачный музей «великого» и жестокого Валленштейна. Казанова шел, быстро переступая негнущимися ногами, не глядя на картины сражений, сверкающее оружие и латы, коллекцию изделий из слоновой кости и восточной керамики, а войдя в библиотеку, даже не взглянул на книги.

Его прежде всего интересовало, горит ли огонь в камине, — вот проклятые лакеи! Сбросив шляпу с высокой тульей и накидку, Казанова неуклюже опустился на колени и принялся мехами раздувать березовую золу. Поленья задымили, и вспыхнуло пламя — маленький красный огонек тепла в этом суровом мире. Казанова с трудом поднялся на ноги и сел в вышитое кресло, протянув к огню жалкие, дрожащие старческие руки с усохшими, пожелтевшими от холода пальцами.

Тепло побежало по его телу. Старческие руки стали меньше трястись, замерзшие старческие ноги отошли, смуглое лицо с орлиным носом и беззубой улыбкой Вольтера, испещренное сетью морщин, разгладилось. Казанова теперь уже со страстью книголюба окинул взглядом комнату и длинные ряды прекрасных книг. Уютно здесь, ах, как уютно!

Правда — увы! — не так уютно, как в маленьком кази´но в Венеции, где в очаге пылает уголь и прелестная чаровница готова разделить с тобой роскошную постель. Казанова вздохнул, вспоминая казино, где он принимал его высокопреосвященство и его сиятельство кардинала Берни с прелестной любовницей, и то, как посланник его британского величества увел у него восхитительную К. К.

Казанова снова вздохнул, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Клянусь Вакхом, какое же это проклятие — возраст! И ничего тут не поделаешь, ничего! За закрытыми веками перед ним возникла старая маркиза д’Юрфе, которая так верила всем сказкам о «возрождении приобщением к розенкрейцерству», слушая красивого искателя приключений из Венеции, умело вплетавшего весьма плотские рассуждения в разговор о том, как вернуть молодость. И вспоминая суеверную маркизу, а также сколько денег он из нее вытянул и как заставил раздеться догола и войти в «магическую ванну», сморщенный старый плут осклабился и открыл глаза.