«Неописуемое сообщество» читать онлайн

Морис Бланшо

Неописуемое сообщество

Неописуемое сообщество

Глава 1. Негативное сообщество

Опираясь на замечательный текст Жана-Люка Нанси, я хотел бы продолжить никогда не прерывавшиеся, но лишь изредка высказываемые размышления о требованиях коммунистов, о соотношении этих требований с возможностью или невозможностью некоего сообщества в такое время, которое вроде бы утратило о нем всякое понятие (но разве сообщество не находится за гранью разумения?), и, наконец, о языковом изъяне, отметившем такие слова, как коммунизм и сообщество (communaute): ведь мы догадываемся, что они обозначают нечто иное, чем что-то общее, присущее людям, осознающим свою причастность к какой-либо группе, коллективу, объединению, даже не будучи ее подлинными членами в какой бы то ни было форме.

Коммунизм, сообщество: термины эти и впрямь являются терминами лишь в той мере, в какой история и грандиозные исторические ошибки раскрывают нам их смысл на фоне катастрофы, превзошедшей масштабы полного развала. Опороченные или не оправдавшие надежд концепции перестают существовать, тогда как понятия, «неприемлемые» без их вольного или невольного самоотказа (что неравнозначно простому отрицанию), не позволяют нам отринуть их, или не признать. Хотим мы этого или не хотим, мы обращаемся к ним именно по причине их несостоятельности. Написав эту фразу, я вспомнил строки Эдгара Морена, с которыми могли бы согласиться многие из нас:

«Коммунизм — это главная проблема и основной опыт моей жизни. Я никогда не переставал узнавать самого себя в выражаемых им настроениях и всегда верил в возможность создания иного общества и иного человечества».

Это незамысловатое утверждение может показаться наивным, но в его прямолинейности содержится вопрос, которого нам не обойти: почему? что это за возможность, так или иначе связанная с неосуществимостью? Утверждая, что равенство — это основа всякого подлинного сообщества и что о нем нельзя говорить, пока потребности всех его членов не будут удовлетворены в равной мере (требование само по себе минимальное), коммунизм имеет в виду не совершенное общество, а принцип «открытого» человечества, им же самим, в сущности, и порожденного, «имманентного» (по выражению Жана-Люка Нанси): имманентность человека по отношению к человеку, что предполагает также взгляд на него как на абсолютно имманентное существо, поскольку он является или должен стать целиком и полностью творением, собственным творением, а в конечном счете — творением всех; все, как говорит Гердер, должно быть произведено им — от человечества до природы (и даже Бога). Без остатка, до конца. Это и есть внешне безобидное начало самого зловещего тоталитаризма.

У этого стремления к абсолютной имманентности есть оборотная сторона: устранение всего, что могло бы помешать человеку (поскольку он равен самому себе и сам себя определяет) утвердиться в качестве чистой личностной реальности, тем более замкнутой в себе, чем она доступней для всех. Посредством своих неотторжимых прав личность утверждает свой отказ от любого другого происхождения, свое неприятие любой теоретической зависимости от других людей, которые будут рассматриваться не в качестве таких же личностей, то есть ее самой, повторенной бесконечное число раз, будь то в прошлом или в будущем, то есть существа в равной мере смертного и бессмертного: смертного в своей невозможности бесконечно длиться без самоотчуждения, бессмертного, поскольку его индивидуальность — это имманентная жизнь, сама по себе не имеющая конца. (Отсюда неопровержимость некоторых основных доводов Штирнера или де Сада.)