«Бальзамировщик: Жизнь одного маньяка» читать онлайн

Доминик Ногез

Бальзамировщик. Жизнь одного маньяка

ГЛАВА 1

Вот уже по крайней мере два столетия в нашем городке не случалось столько смертей за такой короткий срок (в мирное время, разумеется). Я, конечно, понимаю, что в течение последних двадцати лет в большинстве городов жизнь не стала безопаснее, но посудите сами: два серийных убийства, одно за другим, в одном и том же месте, не говоря уже об остальном: как-никак двадцать восемь убийств, шестьдесят три исчезновения и десятки вскрытых могил меньше чем за год в городке с населением в каких-нибудь пятьдесят тысяч человек — это вам не пустяк!

Мне довелось оказаться невольным свидетелем некоторых эпизодов этой драмы. Мне даже удалось, причем уж вовсе случайно, раскрыть загадку происходящего. Я не испытываю особой гордости по этому поводу и приступаю к своему повествованию не без некоторой печали, главным образом из-за той участи, которая постигла в этой истории одного из моих соседей и друзей — настоящего аса в области танатопрактики и добрейшей души человека.

Прежде всего оговорюсь, что не очень хорошо представляю себе значение слова «танатопрактика». Поскольку в лицее я немного учил греческий, я понял только, что корень происходит от слова «смерть». Но, во всяком случае, это слово ну никак не вязалось с обликом моего соседа — уж слишком оно научное и сложное. Не то чтобы мсье Леонар казался слишком простым, но он был таким благовоспитанным, словно всю жизнь прожил под сводами старинного замка, в окружении голубей и старых книг. Для меня воистину невозможно было вообразить его себе за столь неромантичным и, откровенно говоря, столь презренным занятием. Однако людей с подобной профессией немного — в том числе и у нас в Оксерре. Худо-бедно, но каждый год умирает сотни четыре граждан — примерно каждый сотый. И даже тем, кого сжигают в крематории, потому что такова была их воля, указанная в завещании, или потому, что такие похороны дешевле обходятся, все равно нужно навести красоту, перед тем как отправлять их в огонь.

Правда, на двери мсье Леонара не было никакой таблички с указанием его ремесла. И еще меньше говорил об этом вид его квартиры — кокетливо обставленной, с кружевными занавесками на окнах и геранью на подоконниках. Он жил на втором этаже, а я — на третьем в доме напротив, поэтому я мог видеть кое-какие детали обстановки, когда он открывал окна — впрочем, это бывало не слишком часто. Нас разделял только маленький внутренний дворик. Он обычно бывал пуст, за исключением воскресений, когда дочь и зять консьержки приходили к ней обедать, а после десерта выпускали своих детей-близнецов поиграть в мяч — что порядком раздражало мсье Леонара.

Меня же это не беспокоило, поскольку происходило обычно в то время, когда ко мне приходила Эглантина, а тому, чем мы занимались, доносившиеся с улицы звуки, в общем, не мешали — особенно когда она завела привычку включать техно во время наших постельных схваток. «Это заглушает», — объясняла она (слово «это» она произносила в два слога: «Э-то», как истинная дочь преподавателя).