«Любимцы Мидаса» читать онлайн

Джек Лондон

Любимцы Мидаса

Уэд Этшелер умер — умер от собственной руки. Сказать, что его смерть явилась полной неожиданностью для нашей небольшой компании, в которой он всего чаще бывал, было бы неверно. Однако отчетливой мысли о таком конце у нас не было, — мы были подготовлены какими-то подсознательными путями.

Прежде чем случилась эта смерть, мысль о ней была далека от нас, но в ту самую минуту, когда мы узнали, что Уэд Этшелер покончил с собой, нам показалось, что мы уже давно предчувствовали его кончину и были уверены, что иначе и быть не могло. Так сказать, методом обратного анализа, вспомнив его тяжелое душевное состояние, мы легко объяснили себе этот факт. Я пишу «тяжелое душевное состояние» и подчеркиваю это выражение. Молодой, красивый, вполне обеспеченный материально в качестве правой руки известного магната, «короля трамвая» Эбена Хэля, Уэд Этшелер, казалось, ни на что не мог пожаловаться. И тем не менее мы видели, как под воздействием какого-то неведомого и всепоглощающего горя его гладкий, чистый лоб избороздился морщинами. Мы видели, как его густые черные кудри поредели и посеребрились, словно молодые побеги под палящим солнцем в засуху. Все мы помним, как посреди самого шумного веселья, которого за последнее время он все чаще искал, им вдруг овладевали рассеянность и мрачное настроение. Без всякой внешней причины глаза его тускнели, лоб морщился, лицо судорожно подергивалось. Он стискивал руки и, казалось, боролся с какой-то неведомой нам опасностью.

Он никогда не говорил нам о своем горе, а мы не позволяли себе быть нескромными и не расспрашивали его. Да это ни к чему и не привело бы. Если бы он и поделился с нами своими муками, если бы даже мы знали все, ни наша помощь, ни наши силы не отвратили бы страшного события.

С тех пор как умер Эбен Хэль, при котором Этшелер состоял в качестве доверенного и ответственного секретаря (он был, в сущности, приемным сыном Хэля и полноправным компаньоном), он не появлялся больше среди нас. Как я узнал теперь, он перестал встречаться с нами не потому, что наше общество наскучило ему. Нет — его горе было так велико, что он просто боялся нарушить наше веселое настроение, а с другой стороны — он не был уверен, что найдет утешение в нашей компании. В то время мы не понимали некоторых обстоятельств, так как было опубликовано завещание Эбена Хэля, который назначал Уэда единственным наследником своего многомиллионного богатства и в специальном примечании оговорил, что право Уэда распоряжаться этим богатством ничем не ограничивается. Родственники покойного не получили ни единого цента наличными и ни единой акции. Кроме того, общее удивление вызвал тот пункт завещания, где говорилось, что семья покойного — вдова и дети — может получать деньги только от Уэда Этшелера, — ему предоставляется право назначать суммы выдач по своему усмотрению. Если бы в семье Хэля царил разлад или дети огорчали его какими-нибудь пороками, то в этом странном завещании можно было бы усмотреть какой-нибудь смысл. Но семейное счастье Эбена Хэля вошло у нас в поговорку, и много пришлось бы потрудиться тому чудаку, который пожелал бы найти более здоровую, чистую и прекрасную молодежь, чем его сыновья и дочери… Если бы еще его жена… Но кто же не знает, что эта редкая женщина слыла у нас под прозвищем Мать Гракхов.