«Хомячки в Эгладоре» читать онлайн

Мария Галина

Хомячки в Эгладоре

— Признавайся, ты совсем псих, да? — наседала Генка.

Дюша признаваться не хотел. Он и не псих — просто карманники у трех вокзалов испокон веку отличались профессионализмом.

То есть деньги у Дюши вытащили, но как и когда именно, он связно сказать не мог.

Скорее всего, когда он изучал расписание поездов на Питер. А может, и нет. Кто-то столкнулся с ним, сказал «Извините»… Но толкали его несколько раз…

Хуже физиков только математики — те вообще ничего не соображают.

Генка орала больше для порядка, поскольку втайне понимала, что сама виновата — если бы она не поленилась, потащилась на вокзал вместе с Дюшей, то, может, деньги бы у него не вытащили.

А может, все равно бы вытащили…

Тем более стояла такая жара — мозги плавились.

Этот год выдался каким-то уж особенно пакостным; крыши в полдень источали сухой жар, воздух над ними ломался и дрожал, рисуя странные неожиданные картины, сизая дымка висела над проспектами и люди жаловались на духоту и, следовательно, на плохое соображение.

Так что нечего винить Дюшу. Он хотел как лучше.

Он хотел в Питер.

Все уже уехали в Питер — и Яша, и два Ильи, и Маргоша, и теперь ходили по мостам и купались в заливе. У одного Ильи в яхт-клубе был свой человек, он обещал их вписать на пустующую яхту.

А они немного задержались, поскольку у Дюши сессия. Обещали через пару дней догнать — вот и догнали.

Генка вздохнула и поглядела в окно. Из окна у Дюши виден дальний лесок, из которого торчит несколько башен. Сейчас туда, за башни, садилось солнце, красное и распухшее.

И все вокруг казалось красным и распухшим.

Занавески Генка час назад густо окропила из разбрызгивателя — сейчас они были совсем сухими. Аж шуршали.

— Ну и дурак, — на всякий случай сказала Генка.

Дюша ничего не ответил. Он сидел в кресле, положив ноги на подлокотник, и читал — лично ему книга казалась интересной. Дюша питал слабость к разбегающимся галактикам и очень надеялся, что лет через двадцать Нобелевка будет его…

Как ни странно, Генка придерживалась того же мнения — с Дюшей могло случиться абсолютно все, что угодно — в том числе и Нобелевская премия по физике. Или конфуз у трех вокзалов…

Генка плюхнулась на диван и тяжко вздохнула.

Делать было решительно нечего. Разве что наблюдать, как, сделав круг в пылающем небе, заходит на посадку маленький самолет.

Генка зевнула, зубы у нее, как у кошки — мелкие, белые и острые.

Дюша был виноват, а потому дышал беззвучно.

— А зря мы с твоими на байдарках не пошли, — сказала, наконец, Генка.

— Это маршрут пятой степени сложности, Геночка, — укоряет Дюша.

— Ну и что?

— А то, что я плавать не умею.

— Это при таких-то родителях?