«Как убежать от любви» читать онлайн

Вера Колочкова

Как убежать от любви

Сентябрь стоял сухой, солнечный и холодный. Глянешь в окно с утра и зажмуришься – красота… Осенняя, праздничная… Небо сияет лазурью, золотом горит листва. И кажется, градусник за окном врет, показывая низкую температуру. Но выйдешь на улицу и вздрогнешь – мама дорогая, холодно как! Хотя тут же и смиряешься с этой острой звонкой прохладой, потому что так правильно, наверное… Потому что в холоде умирать легче. Холод бодрит, холод не утомляет. И больше сил остается, чтобы лихо сплясать тот самый прощальный осенний танец на ковре из желтых листьев.

Да, так умирать легче. В отчаянном всплеске веселых ярких красок, в стремительном танце…

Зойка глядела в окно, щурилась на солнце. Странно, что именно эта мысль пришла ей сейчас в голову. Глупая по своей аналогии мысль. Потому что – разве можно проводить какие-то параллели… И аналогии… Или это просто инстинкт самосохранения так работает? Чтобы в нужной форме держалась. И не пугала маму отчаянием. Потому что мама… Потому что…

Да, Зойкина мама тоже умирала. Как осень. Весело и отчаянно. Иногда Зойке казалось, что мама даже выглядеть стала моложе. Кожа на лице натянулась, тело избавилось от лишних килограммов, и обозначились вдруг тонкая талия и длинные стройные ноги… А еще мама все время весело улыбалась, иногда чересчур весело. И выплескивалась через этот «чересчур» вся правда о том, как тяжело ей дается улыбка. И в глазах промелькивала тоскливая паника, и наплевала эта паника на мамину веселую улыбку, потому что знала, что она – настоящая, а улыбка – нет. Потому что умирать все равно страшно. Хоть с улыбкой, хоть в панике, хоть в солнечном свете, хоть под проливным дождем. Какая разница, какой у смерти антураж…

Но если маме так хочется – пусть. Это она для них старается. Для нее, для Зойки, и для Саши своего. Для дочери, для мужа. Чтобы им не было так страшно жить на одной территории со смертью.

А что им, Зойке и Саше, оставалось? Они тоже старались улыбаться маме в ответ… И скалились все втроем, как будто делали бесконечное селфи…

Нет, в самом деле, а что делать прикажете? Как иначе? Не впадать же в слезную истерику при маме, правда? Это когда наедине с собой и со своим горем остаешься – это пожалуйста, трясись от рыданий, сжимай кулаки, грызи подушку, волком вой, захлебывайся отчаянием… А при маме – нет. Нельзя, и точка. Если ей хочется умирать с улыбкой, будь добра, доченька дорогая, улыбайся в ответ. Вон и Саша, мамин любимый муж, тоже улыбается. Хотя лучше бы он этого не делал, потому что улыбка получается совсем жалкая. Да и у нее, у Зойки, она лучше, что ли? Они же с Сашей не артисты, чтобы уметь играть веселье в подобных предлагаемых обстоятельствах…

А «предлагаемые обстоятельства» свалились на них, как снег на голову. Когда они строили планы на лето, когда были беззаботны и счастливы. Хотя поначалу все не показалось таким страшным… Просто мама упала в обморок. В офисе фирмы, где работала. Сидела за рабочим столом, вглядывалась в экран компьютера, выполняла какое-то срочное задание шефа – и вдруг откинулась назад на крутящемся кресле, и оно начало крутиться вместе с мамой будто само по себе… Сначала никто из сотрудников не понял, что произошло. Решили, что мама устала и таким образом отключилась на полминутки, чтобы провернуться в кресле парочку оборотов. А потом поняли – что-то не так… Начали разводить суету – кто-то по имени ее звал – Таня, Таня! – кто-то за плечи тряс, кто-то по щекам принялся похлопывать – все без толку. Наконец догадались «Скорую» вызвать…