Вадим Панов
Занимательная механика
"Механика — математика, приложенная к законам равновесия и движения тел; наука о силе и сопротивлении ей: искусство применять силу к делу и строить машины; наука выгодного приспособления сил".
В.И. Даль "Толковый словарь живого великорусского языка
ПРОЛОГ
Сибирь, 1988 год— Нет! Пожалуйста, не надо!! Не-е-ет!!!
Пронзительный вопль перешел в истошный, полный животного ужаса визг. Не в заставляющий инстинктивно сопереживать крик боли — боль еще не пришла. Не в вызывающий уважение вой яростного бессилия, не в рев полного сил бойца, терпящего поражение от более искусного соперника. А в жалкий визг насмерть перепуганной курицы, увидевшей нож повара. В презренный звук, оставляющий па душе лишь след досады и брезгливости.
Визг отразился от темной громады скал, бросился в тайгу, увяз в ветвях спящих деревьев и растворился в них, исчез, потревожив только малюсенькую часть бесконечно огромного леса.
— Семен, не надо! Прошу-у-у…!!
И захлебнулся. Визг превратился в невнятное бульканье, в хрип, в шорох осевшего на землю тела, в едва слышный шелест вошедшего в землю и вынырнувшего из нее очищенным ножа, в тихий выдох стоявших вокруг мужчин.
В запах крови.
Затем все стихло, и несколько мгновений на поляне царила полнейшая тишина. Живые не шевелились, не переговаривались, продолжали стоять смутными тенями, и лишь когда неподалеку прозвучал бубен, все они, и убийца, и свидетели, повернули на звук головы.
Словно пришли в себя.
— Здесь? — спросил Семен, пристально глядя на Григория.
— Здесь, — коротко подтвердил тот.
— Точно здесь?
— Точно.
Была мысль ответить вызывающе, бросить с законной обидой: «Раз привел, значит, здесь», но Григорий сдержался. Не положено семнадцатилетнему юнцу хамить матерому охотнику. Тем более что Семен только с виду невзрачен: плешив и узкоплеч, в тайге он настоящий вожак, и те восемь мужиков, которых он с собой взял, слушаются его беспрекословно. Почувствуют, что малец на авторитет покусился, разборки не избежать. В тайге свои законы.
— Здесь, — еще раз произнес Григорий.
— Я не чувствую, — помолчав, протянул охотник. — Потому и спросил.
Словно извинился за проявленное недоверие.
Юноша кивнул, подумал, затем, облизнув губы, добавил:
— Мы пришли куда надо.
Что он еще мог сказать?
— Но я ее не чувствую.
Григорий понял, что имеет в виду собеседник — приближение Юмалы невозможно не заметить. Тот, кто хоть раз стоял перед Богиней, навсегда запоминает свои ощущения и способен уловить ее приближение.
— Ты ее видел?
— Восемь лет назад, — ответил Семен, не сводя глаз с Григория. — И еще пять лет назад. Но я все помню. Помню, как шла она к нам. Сейчас Юмала далеко.
— Пока далеко, — уточнил юноша. — Шаманы стали осмотрительнее. Ее ищут.
— Знаю.
Охотник отвел взгляд от проводника, оглядел небольшую поляну, на которую тот привел группу, — с одной стороны тайга, с другой поднимаются скалы, — и коротко скомандовал:
— Лагерь!
Его спутники, до поры стоявшие шагах в десяти от собеседников, принялись снимать с плеч рюкзаки.
Прямая дорога до поляны не отняла бы и трех дней, однако Григорий водил охотников по тайге все пять. В этом году шаманы держатся осторожнее прежнего — слишком много экспедиций появилось по весне на Урале — и требуют от проводников петлять, сбивая со следа возможных преследователей. Григорий старался как мог. Несколько раз он заставлял охотников возвращаться обратно, дважды делил группу на части и отправлял к условленному месту разными дорогами, а по ночам вставал каждые два часа, чтобы обойти, оглядеть окрестности, выискивая признаки чужой стоянки. Выдохся, конечно, зато был уверен, что «хвост» за собой не привел.
