«Неизвестные солдаты. Сражения на внешнем фронте блокады Ленинграда» читать онлайн

Юрий Александрович Сяков

Неизвестные солдаты

Сражения на внешнем фронте блокады Ленинграда

Вместо предисловия

Самые яркие впечатления детства, которые остались в моей памяти, это рассказы бывших фронтовиков. Часто в большой коммунальной квартире нашего старенького двухэтажного дома собирались друзья отца. Все работали на железной дороге и хорошо знали друг друга. По поводу или просто так они приходили к нам, чтобы, позванивая гранеными стаканами, отдохнуть за столом в задушевном мужском разговоре, выпить, как говорили, наркомовскую норму, вспомнить былое, поговорить о будущем. Ржаной хлеб, квашеная капуста и соленые огурцы, картошка в «мундире» с постным маслом — вот и все разносолы. Жили тогда, в начале шестидесятых, бедно, день Победы, как сегодня, официально широко не праздновали, но войну помнили в каждой семье. Она моровым поветрием прокатила по судьбам, оставив глубокие раны в сердцах и душах людей военного поколения.

Во время товарищеских застолий я осторожно пробирался на кухню, чтобы не выгнали, устраивался в уголке за старым буфетом и слушал, слушал, слушал… Рядом с отцом сидели настоящие герои, отважные воины, которые победили фашистов, подняли красное знамя Победы над поверженным Берлином. У каждого было с десяток боевых наград, несколько ранений и много ярких впечатлений о военных годах, проведенных в окопах, атаках, жесткой обороне и госпиталях. Они любили петь «Волховскую застольную», которую считали настоящей фронтовой песней, и пили за тех, «кто командовал ротами, кто умирал на снегу, кто в Ленинград пробирался болотами, горло ломая врагу». У Николая Ивановича Кузнецова, дяди Коли, были прострелены обе щеки. Когда поднимались в атаку, чтобы побороть страх перед «пулеметной пургой», бойцы кричали «Ура-а-а!». Увидев, что некоторые из его товарищей не могут поднять головы под огнем немцев, сержант Кузнецов устремился вперед, призывая их за собой. Пуля попала ему в щеку, опалила раскрытый в крике рот и вышла через другую щеку. Дальше к немецким окопам он бежал молча, глотая кровь. Ротный фельдшер дал ему спирта прополоскать рот и успокоить душу. На этом все лечение и закончилось. А памятка о том бое осталась — две небольшие ямочки, которые совершенно не портили доброе лицо дяди Коли.

Другой друг отца, Георгий Кириллович Осипов, воевал в знаменитом гвардейском корпусе генерала Симоняка. В январе 1944 г. на Пулковских высотах, перед атакой на укрепленные позиции немцев, стрелка Осипова ранило в ногу. Осколок снаряда порвал валенок и впился в голень. Георгий Кириллович выковырял его ножом, наскоро перевязал рану и, прихрамывая, побежал вместе со всеми вперед. Боялся отстать. Взводный обещал лично надавать по шее каждому, кто замешкается во время броска к укрепленным немецким позициям. От порыва зависел успех боя. За спиной был Ленинград, и отставание в бою расценивалась товарищами как трусость. Позор был хуже вражеской пули. В этом бою Георгий Осипов гранатами подавил две огневые точки, в рукопашной схватке убил немецкого офицера. Уже вечером он свалился без сил, не чувствуя ноги. В госпитале рядовому стрелку Осипову вручили орден Славы третьей степени. А взводный погиб в начале боя, когда атакующие цепи ворвались в первую вражескую траншею.