«Цирк Умберто» читать онлайн

Часть первая

Такое объявление поместил на своих страницах в ноябре 1924 года журнал «Программа», еженедельник Международной федерации артистов варьете и цирка. Напечатанное во всю полосу, оно своим таинственным содержанием и весьма необычной формой вызвало живейший интерес. Какой артист не считает себя звездой? И что за важная причина побудила достопочтенного президента рекомендовать членам федерации даже не являться на представление, то есть совершить нечто такое, к чему мастера сцены или манежа могут вынудить лишь болезнь или несчастный случай, уложившие его на обе лопатки, грозя потерей самого насущного, что есть у артиста, за что он борется, ради чего рискует жизнью, — потерей ангажемента?

Не удивительно поэтому, что весь МЕФЕДАРВАРЦ (Международная федерация артистов варьете и цирка) охватило беспокойство, а генеральный секретарь федерации господин Любичке-Сайлони едва не задохнулся под обрушившейся на него лавиной запросов. Ему писали артисты всех амплуа: гимнасты, работающие на трапеции и на турниках, партерные акробаты, наездницы, клоуны, укротители, имитаторы, иллюзионисты, люди-змеи, прыгуны, танцовщицы испанские и яванские, исполнительницы танца живота и танца с покрывалами; писали жонглеры, тяжелоатлеты, силачи, разрывающие цепи, шпагоглотатели, дрессировщики обезьян и владельцы ученых собак; писали эксцентрики, исполнители характерных танцев, люди «летающие» и «падающие»; писали карлики, усатые женщины, клоуны у ковра, факиры и главы семей японских и китайских фокусников; писали канатоходцы, короли меткой стрельбы, женщины-рыбы, ксилофонисты-виртуозы, гипнотизеры, и даже «ясновидцы» запрашивали, что, черт побери, должно означать это объявление. Пришло и весьма серьезное и, если можно так выразиться, агрессивное письмо от МЕЖОРВЛАДЦИРВАРа (Международная организация владельцев цирков и варьете), и даже возникло опасение, что после долгих лет мира и согласия МЕФЕДАРВАРЦ и МЕЖОРВЛАДЦИРВАР окажутся в состоянии войны.

Господин Любичке-Сайлони в свое время был известным унтерманом и шутя, с улыбкой, держал на плечах пирамиду из трех мужчин, двух женщин и пяти ребятишек с собакой в придачу, но, казалось, и он не устоит под таким натиском. Яростно проклиная президента МЕФЕДАРВАРЦа за его сумасбродную идею, он в конце концов решил предложить О’Хара самому расхлебывать кашу, хотя и сознавал в душе тщетность своего намерения. О’Хара окончил юридический факультет не то Массачусетского, не то Индианаполисского университета, получил диплом доктора прав и с легкостью мог доказать, что черное — это белое, и наоборот. Какой из него артист: всю жизнь он умел играть в одни только шахматы — их он не бросает по сей день. И как всякий шахматист, О’Хара с мальчишеских лет был картежником, понаторел в искусстве крапления карт, набил руку на всевозможных фокусах, да так и пролез в федерацию. Профессиональная ловкость помогла ему стать президентом. Но не каждого природа наделяет адвокатской изворотливостью… Ты поднимаешь, к примеру, тридцатикилограммовое ядро, перекатываешь его по спине и вокруг шеи, держишь такую пирамидищу, что о тебе говорят: «Гранит!» Но в один прекрасный день, ни с того ни с сего, в ногах у тебя появляется роковая дрожь, оставаться унтерманом ты, разумеется, уже не можешь, и, не будучи, подобно О’Хара, цепким опоссумом, не знаешь, что тебе делать, куда податься.